Ты дома. — Курсант Вайндграсс! Аврора вздохнула. Голос, раздавшийся, казалось, прямо в мозгу, вырвал ее из состояния эйфории. — Задание выполнено. Возвращаюсь на базу. Истребитель, повинуясь разуму девушки, устремился к пристани. С ювелирной точностью опустился между двумя другими истребителями и замер. Аврора сняла летный шлем, погладила панель управления. — Я еще вернусь, обещаю… И получила в ответ словно бы щенячье поскуливание. Хозяйка уходит. Да-да, хозяйка. Любой корабль она воспринимала как послушного и ласкового звереныша. Вот он — ластится, трется об ноги, смотрит умильными глазами. Его надо кормить, гладить, ухаживать, о нем надо заботиться и любить. Чем не домашний питомец? Только корабли намного умнее, они могут объяснить, что с ними не так, на них всегда можно рассчитывать, они — замечательные! Главное — понимать их. А Аврора понимала. И у нее даже появились свои любимчики. Несколько истребителей и два симпатичных корвета. На них она была готова и в разведку, и куда угодно. А что такое курсант за штурвалом? А что такое мартышка за тем же штурвалом? Либо он боится корабля, как будто тот его за попу кусает, либо старается показать себя самым крутым, либо вообще каменеет и выполняет все как робот-автомат. Во всех трех случаях результат один. Авария. Есть небольшой процент курсантов, которые могут летать нормально. Они ничего из себя не строят, не боятся, не дергаются, не… не… не… список продолжаем до бесконечности. Небольшой. Примерно процентов пять. А остальные постоянно устраивают базе встряски. Полеты, тренировки, учения — и лазарет пополняется курсантами. А про взлет и посадку лучше умолчим. Первое время курсантов отпускают в полет только на специально переоборудованных истребителях — пока размер корабля чувствовать не научатся. Может быть, космос и бесконечен, но база — весьма конечна. Не говоря уже про ангары. Сколько раз безголовые курсанты врезаются в стены, в диафрагму, в другие корабли… Да сколько хотят, столько и врезаются. В среднем на одного хорошо выученного пилота приходится по четыре-пять таких бытовых катастроф. Это уже заложено в стоимость обучения. Постоянно ведутся дебаты, вносятся предложения, как от этого избавиться, но бесполезно. Самое лучшее обучение — на реальной машине. Чтобы быть боеспособным, флот должен иметь машины современные. А старые списываются в школы. Где курсанты и добивают их лет за десять — пятнадцать. Потом — на запчасти. Аврора выгодно отличалась от всех курсантов. Она изначально ощущала габариты корабля и задеть им обо что-то для нее было как лбом об дверь. Или локтем об стол. Как так можно? Видно же все! Кстати, техники только что на девушку не молились. После ее полетов корабль можно было не ремонтировать. А если что нужно — Аврора сама скажет. И даже перечислит, что надо сделать, лучше любой диагност-программы. Так что техники даже ее немного эксплуатировали. Подсовывали ей кораблики похуже и ждали, что она скажет по результатам облета. Потом об этом узнал генерал и приказал не зарываться. Чтобы девчонку не угробить. Техники подумали, выбрали представителя и поговорили с Авророй. После этого все встало на свои места. Девушка получила возможность проводить свои увольнительные в ангарах, где ее нежно любили и опекали. А заодно неограниченный доступ к кораблям. И даже неучтенные часы полета — для хорошего человека, который никогда ничего не ломает, а только чинит, — не жалко. Техники получили на руки специалиста высочайшего класса, который вообще ничего не видел, кроме любимых кораблей. Генерал перестал волноваться за девчонку — любого, кто ее хоть пальцем тронул бы, ждало «случайное выпадение в открытый космос». Рон и тот был доволен. Все-таки он тоже волновался за девушку. По законам статистики — если на сто человек и не будет ни одного урода, то на десять тысяч один точно найдется. А то и больше. Но, когда урод знает, что ему точноне выжить, — перевоспитание происходит намного быстрее. — Привет! — Привет. — Аврора почти искренне улыбнулась Рону. Она была рада видеть парня. Странно, но за последний год девушка как-то привыкла к нему, привязалась… чувствовала себя уютнее, когда он был рядом. Это не была влюбленность, нет. Эрасмиус Гризмер предусмотрел многое. В том числе полную уравновешенность своего создания. Аврора вообще не понимала, что такое любовь. Реакция организма? Гормоны? Если бы ее спросили, любит ли она Калерию, девушка ответила бы — нет. Это была не любовь. Калерия была просто ее частью. Как рука, нога, голова — часть, без которой Аврора не смогла бы существовать. Или ощущала бы себя калекой. Марта? Часть менее значительная. Как зуб. Жить без него можно. И даже можно заменить. Но лучше пусть будет. Вот и все. Рон сюда не вписывался. Он настойчиво влезал в ее жизнь, опекал ее, требовал внимания, разговаривал, навязывался в попутчики… Сексуального интереса Аврора в нем не вызывала. Это она бы заметила в первую очередь. Это Калерия ей объясняла. Но что было нужно Рону? Прямой вопрос: «Что тебе надо?» — наталкивается на прямой ответ — «Хочу быть твоим другом». «Зачем?» — «Просто так». Оставалось только хлопать глазами. Рон просто вызывал у девушки невроз. И никуда не собирался исчезать. Он был. Он раздражал. Он путал картину мира, в которой все было привычно и понятно. Цель, пути достижения, враги, бесполезные, ступеньки… Звезды знают что такое! В конце концов девушка просто решила принять его правила. Но быть всегда настороже. Не доверять и не подпускать близко к себе. А там посмотрим. Любопытные случаи должны изучаться, разве нет? Рон обижался, но ей было безразлично. И парень уступил. А сейчас ждал ее на выходе из ангара. — Говорят, у тебя увольнительная? — У нас слишком много говорят. Стандарт-неделя. Вот зачем она мне?! С точки зрения Авроры, это было глупо. До Калдана не долететь. А зачем еще нужны увольнительные? Мысль о развлечениях ей в голову не приходила. А вот Рону… — Развлекаться. — Что? — То! Вот чем ты планируешь заняться? — Пойду к ребятам, они как раз собираются поработать с эсминцем класса… — Аврора! Ты хоть раз отдыхать пробовала? Аврора задумалась. Отчетливо вспомнился парк аттракционов и мишка Дампи. Короткое замыкание. И свои первые ощущения от сети. Громадного существа. Полуживого, полуразумного, полу… Больше Калерия не рисковала выводить ребенка в парки развлечений. — Пробовала. Мне пять лет было. — И? — Не понравилось. — Тогда тебе надо повторить! Аврора задумчиво посмотрела на парня: — Ты считаешь?