С Луисом будет больше всего хлопот. А пока… Дверь скрипнула. Тьер Эльнор повернулся и расплылся в улыбке. – Тьер Синор! Как я рад видеть вас, друг мой! – И я тоже рад. – Мужчина ответил улыбкой на улыбку. И радость обоих была искренней, хоть и по разным причинам. Тьер Эльнор радовался, что будет на шаг ближе к мести, тьер Синор – что сможет еще набить кошелек. Хотя куда бы уж еще? И так наворовал – правнукам хватит, пора б и остановиться. Но пауки жрут, пока не лопнут. – Зачем вы меня приглашали? – Неужели двум умным людям не найдется, о чем поговорить? Но сначала хочу оговорить – десять процентов. – От чего? – От средств, которые вы получите, если реализуете мою идею. – Два процента. – Синор, это не смешно. Вы на этом так руки погреете, что десять поколений вашей семьи нуждаться не будут. – Вы мне пока еще идею не сказали. Может, на нее затраты будут… – Не будут. Все сделает Даверт, а деньги получите вы. Ну и я… – А Даверт? – Но ведь золотые реки текут через ваши пальцы, Синор. Вы справитесь… – Я! Вот именно – я. Пять процентов. – Семь – и я вам все расскажу. Тьер Синор подумал, но потом махнул рукой. – Согласен. Семь процентов с морской пены? Чего б и не пообещать? Иди, собирай ложкой? Идея пришла тьеру Эльнору в голову совсем недавно, и сам бы он никогда ее не осуществил. А вот такая зарвавшаяся мразь вроде Эттана… может! Этот – может! – Ну раз так… Денег в казне Храма всегда мало. А сейчас Даверт черпает оттуда щедрой рукой. – Для своих ублюдков… – Убить их не получится, значит, надо искать, как пополнить казну. И мне пришла в голову идея. Кто у нас сидит на золоте? Еще со времен последних Королей? Тьер Синор слушал, иногда поднимал руку, давая себе время обдумать сказанное, иногда качал головой, как бы в ужасе перед дерзостью плана, но… Почему бы нет? Риски Даверта, руки Даверта, а деньги его. И это – правильно. * * * Лусия посмотрелась в зеркало. В полированном стекле отражалась очаровательная девушка с черными волосами и громадными бархатно-карими глазами. И как же ей к лицу были нежно-розовые шелка. И бриллианты тоже. Пусть простонародье в день свадьбы рядится в синее, она – Даверт! И наденет то, что ей к лицу! Синее ей не идет категорически. И маме не шло… А вот мамы нет. И некому поправить украшения, поцеловать в щеку и шепнуть: «Ты у меня красавица, дочка…» Лусия прикусила изнутри щеку. До боли, едва не до крови. Нет уж! Не станет она плакать! Сегодня заключается ее помолвка, и она будет блистать! Она – Даверт! Дверь скрипнула, и в зеркале отразился Луис. Простой темно-зеленый костюм с черными вставками, изумруды на запястье… Лусия надула губы. – Луис, ты еще не одет? Вместо ответа брат поцеловал ее в щеку. – Ты сегодня очаровательна, малышка. А еще вчера пеленки пачкала… – Луис! – Держи. Думаю, он пойдет к платью. Луис ловким жестом протянул Лусии невесть откуда извлеченную шкатулку. Девушка радостно схватила ее и… – Луис! Бриллиантовый браслет был великолепен. И украсил бы даже королеву. – Это так дорого! – Не дороже денег, – отмахнулся Луис. Хотя и испытывал нешуточную тревогу на этот счет. Дорвавшись до власти, отец решил, что ему никто не указ, и отдавал распоряжения, не задумываясь об их выполнении. А откуда берутся в казне Храма деньги на прихоти Преотца? Налоги, да. Торговля, пожертвования… Налоги были уже собраны, второй раз не соберешь, торговля тоже дело такое, в нее надо деньги вкладывать, а пожертвования… Добровольные уже сделаны. И даже добровольно-принудительные. Конечно, хорошие деньги делаются на войне, но с кем воевать и кого завоевать? Тут надо все тщательно рассчитать, а то пойдешь за шерстью, а вернешься бритым налысо. Да и… проигравший Преотец – мертвый Преотец. А с ним и его семья. Не хотелось бы. Но… Луис решил, что будет делать все от него зависящее. Поговорит с отцом, а если тот не поймет, постарается хотя бы защитить младших. Например, Лусию он отправлял в Карст. Заодно и сам съездит, узнает, что там и как с завещанием Королей. Про Карста-младшего он справки навел, оказалось, что парень – художник, и вроде как талантливый. А такие все со странностями. Сложнее с мальчишками. Родригу стал предстоящим, заняв место отца, и теперь вытащить его из Тавальена будет сложнее. Зато Эттан чувствует себя в безопасности. А Эрико… Надо, надо посмотреть, что там у него за красотка такая образовалась. Братец уж сколько времени в розовых облаках витает! Мозгами вообще не пользуется! А вот Эттану свою красотку представить не хочет, значит – любовница из простонародья. Не забыть бы! – Луис, я так волнуюсь… думаешь, я понравлюсь Карсту? – Здесь только его представитель, – отмахнулся Луис. – А ему все равно. Но могу тебя заверить – обязательно понравишься. Ты ведь сама – произведение искусства, а Карст – художник. Наверняка вы найдете общий язык. Лусия зарделась, поцеловала брата в щеку, подхватила под руку и потащила из комнаты, непрерывно болтая о цветах, которые подбирала к наряду. Глицинии – пышно, фрезии – скучно… такой тяжелый выбор! * * * Эттан торжествовал. Здесь и сейчас вершилась История! Преотец выдавал замуж свою дочь! Замуж за герцога Карста! Пусть пока от него прибыл лишь представитель, тьер Немор, пусть жемчужная нить редкого голубого цвета пока обвивает шею не герцога, но его доверенного лица – это не важно. Лусия становится маркизой Карст, а потом и герцогиней станет. А уж ее дети точно будут герцогами. Но будут ли они счастливы? Голос прозвенел в ушах так неожиданно, что Эттан даже дернулся. Вальера? Нет. Ее нет, и больше не будет. А сны снятся, и голос жены звучит не умолкая. Только вот сейчас – зря! Конечно, Лусия будет счастлива! У нее будет титул, будут деньги и власть. Что еще надо? Эттан закончил обряд и не выдержал.