Энцо такое и рядом не надо было. Перебьется… Да и омерзение у него вызывали местные жители. Польститься на кого-то из арайских женщин? Лучше уж с козой… Впрочем, эротические представления на арене тоже давали. Раз в десять дней арена открывала свои двери для всех. И были бои, ставки… Был окровавленный песок, который засыпали свежим, и тела, которые уволакивали с арены крюками… потом их сбрасывали в море. А что, хоронить, что ли? Вот еще не хватало! Пусть рыба подкормится. Были совокупления женщин с ослами, быками, конями… как правило, они кончались смертью женщины, но для этого дела выбирали или рабынь, которых не жалко, которые провинились, или проституток… последних, конечно, реже. Отношение к неверным у арайцев было, как к животным. Даже хуже – скотину холят и лелеют, она должна пользу приносить. А неверные… Этих – не жалко. * * * Пять дней он просто отъедался и отсыпался. Осматривался и учился. На шестой день его подняли на рассвете, вместе со всеми. И – началось. Гладиатор – это не бока пролеживать. Это тренировка и тренировка, это бег вокруг арены, и попробуй полениться – сразу тебя кнутом! Это поднимать тяжести, это растяжка, это упражнения с мечом… Все то, что Энцо проделывал давно и упорно вместе с Чезаре и Леоне. Спасибо вам, учителя. Выберусь – в ножки поклонюсь! Подготовка Энцо слегка удивила ланисту, который ожидал худшего. Зеки-фрай подозвал к себе дана и принялся расспрашивать. Энцо отвечал, по возможности честно. Да, учился. Да, сражался. С пиратами, с разбойниками… доводилось убивать. Так что ничего нового ему тут не предложат. Вот тогда и… Зеки-фрай подумал несколько минут, потом приказал увести Энцо с арены к массажисту, накормить, а потом… вечером… Вечером Энцо снова вернули на арену. Не одного. На арене было сложено оружие. На арене находился Зеки-фрай. И рядом с ним стояли две клетки. В одной из них грыз прутья волк. В другой молча сидел мужчина, посверкивая глазами из густых зарослей. – Ты понимаешь меня, неверный. – Ланиста говорил на арайском. Медленно, отчетливо проговаривая слова. Так Лоренцо действительно его понимал. А вот говорить пока было сложно, пришлось ограничиться коротким: – Да, Зеки-фрай. – Выбери себе противника. Бой до смерти. – Противника? – Наверное, Энцо выглядел глупо. – Здесь две клетки. С кем ты будешь драться – со зверем или с человеком? Энцо даже не задумался. – С человеком. Дело было не в его отношении, или в жажде крови, или… Все предельно просто. Энцо учили драться с людьми. Не с дикими животными. Не с волками. Там наверняка другой подход, другие движения… этому тоже надо учиться. С человеком у Энцо есть хорошая возможность избежать ран. Если он будет драться всерьез, конечно. А волк? Хватанет когтями или зубами цапнет… Понятно, что ран Лоренцо не боялся. И боли тоже. Если он останется в школе гладиаторов, будет и то, и другое. Но… не здесь и не сейчас. Он должен стать достаточно ценным имуществом, чтобы его предпочли лечить, а не добивать. Вот и весь расчет. Придется для этого убить человека? Хорошо, он это сделает. Можно подумать, раньше с ним такого не бывало! – Человек. Твое оружие? – Чем будет вооружен он? – Он выберет. Потом. Энцо задумался еще ненадолго. Потом остановил свой выбор на паре «короткий меч – кинжал». Выбрал, взвесил… Да, таким его сражаться учили. Тоже своего рода проверка. Что выберет новичок, как он умеет этим драться… Щит или кольчуга Энцо, видимо, не полагались. Их на арене не было. То есть любой пропущенный удар – это ранение. Плохо, очень плохо… Пока Энцо размышлял, его противник уже вышел из клетки, расправил плечи, потянулся… Черт побери! В этого монстра можно двоих Энцо уложить. А то и троих… плохой противник. Массивный, квадратный, длиннорукий… вооружение? Копье. И владеет он им весьма неплохо, Энцо это видел. Его собираются здесь убить? Шансов нет? Или… А, нет! Шансы у него есть. Энцо увидел, что у здоровяка серьезная рана на левом бедре. Считай, он будет медленнее двигаться, он более уязвим с левой стороны… почему его выгнали сражаться с раной? Он провинился в чем-то, или он не ранен, или… Ладно. Пока Энцо настолько не разбирается в местных тонкостях. Но к Зеки-фраю он повернулся и поклонился еще раз. – Достопочтенный Зеки-фрай… – Что тебе, неверный? – Бой до смерти? – Да. Один из вас не покинет эту арену сегодня. – Наказания за смерть противника не будет? Энцо с трудом подбирал слова, путался, но Зеки-фрай понял. – Тебя не накажут. Этот сын свиньи не победил в бою… Дальше Лоренцо можно было не объяснять. Ставки, деньги… проигрыш – считай, потеря и убытки. Вот и расплачивается бородач. Но ему, Лоренцо Феретти, от этого легче не будет. Придется выложиться, иначе ему не уцелеть. Зеки-фрай сделал шаг назад – и хлопнул в ладоши. – Бой! От первого удара копья Энцо едва увернулся. И тут же копье вернулось, подсекло его под колени… Ага, попробовало! Нашли дурака – подставлять родные ноги! Леоне кнутом его давно от такой доверчивости отучил! Энцо взвился в воздух, пропуская под собой копье. И не приземлился на него, вот еще пошлости! Это рассказывать хорошо, мол, подпрыгнул я, и всей тяжестью упал на оружие противника, и выбил его. В реальности такие игры кончатся сломанными ногами. Лоренцо перекатился, разрывая дистанцию. Осторожно закружил вокруг противника, нащупывая другие слабые места… Нет, только нога.