– Нет. Всего лишь вампир, которому не хочется умирать. Мне умирать тоже не хотелось. Но и связываться с третьей печатью – тем более. Я невольно посмотрела на Мечислава. Боги, какой же он красивый… Неужели так страшно – быть связанной с ним? Ведь любить-то я буду все равно другого? – Юля, где твоя гордость? Надя. Вопрос заставил меня покраснеть. А заодно слезть с колен Даниэля и подойти к ней. Вампир не сделал попытки меня удержать. Любовь, елки… И я его тоже люблю. И уж такую мелочь, как Первая Печать, прощу не глядя. Хотя и буду показывать, как я обижена. Только вряд ли у меня получится соврать Даниэлю. Слишком я его люблю. – Как всегда, при мне. – И, совершенно не в тему, вздохнула: – Кто бы знал, как мне все это не нравится. – Не нравится – бросайся головой вниз с девятого этажа, кудряшка! – впервые в голосе Мечислава послышалось что-то похожее на раздражение. – Если вы не заметили, я совершенно один, на чужой территории, идет война, на меня охотится вся нечисть этого города, и если я решил связать свои тело, разум и душу с безмозглой девчонкой, то никак не ради пустого каприза! – Спасибо за «безмозглую», – поклонилась я. И обида выплеснулась яростью. Злилась я на себя, а досталось Мечиславу. – Только учтите, что я не обладаю вообще никакой информацией. Я даже не знаю, чем мне грозят эти Печати. Впору уже обращаться к господину Андре! Он-то не станет ничего скрывать от меня! Я дура, да! Я дура потому, что ввязалась во все это, ничего ни о ком и ни о чем не зная! Вот тут я дура! И еще дурее потому, что не выдала вас всех ИПФ! А какое было искушение! Хрен бы Дюшка меня тронул, если бы у меня в кармане был значок с симпатичными горящими клыками! Я бы эту эмблему мигом в жизнь воплотила! Зато теперь я по уши не пойми в какой полумистической дряни! Вампиры, оборотни, Печати – а посреди всего этого одна конкретная дура, чья жизнь очень дорога мне! Нравится?! – Я уже почти орала. – Нравится вам такой расклад?! Надя встала рядом со мной. – Юль, успокойся. Сейчас мы просто уйдем отсюда. А дома решим, что и как нам делать. – Никто никуда не пойдет, – Мечислав даже не двигался, но я почувствовала, что не могу и ногой шевельнуть. – Прости, кудряшка, я должен был кое-что объяснить всем раньше, но я хотел, чтобы твоя подруга не мешала мне. – Не мешала? – не поняла Надя. – Сейчас уже поздно что-либо скрывать. Но учти. Если ты хоть что-нибудь скажешь посторонним – я тебе сам горло разорву. Надя даже не дрогнула. – Не пугай. Пуганая. Лучше говори, что хотел. – Я могу еще раз повторить, что я хотел. Мне нужна Третья Печать. – Нет, – отрезала я. Довольно. – Я могу сделать это и без твоего согласия. – Можешь. Но последствий и сам не знаешь. – А тебя вообще не спрашивали, – отрезал Мечислав, даже не оборачиваясь к приятелю. – А придется. Теперь у меня есть на Юлю и официальные права. Она и мой фамилиар тоже. И ты не смеешь принимать любые решения в отношении нее, не посоветовавшись со мной. – Смогу. И тебя не спрошу. – Я вам что – кость, которую два пса поделить не могут?! – рявкнула я. – Мне нет. А вот нашему дорогому Даниэлю, – протянул Мечислав. – Неужели у него властолюбие проснулось? – Не смей! – Даниэль рванулся к вампиру, но Мечислав перехватил его руку и вывернул под неестественным углом. – Тебе мало досталось? Раздался резкий хруст – и левая рука Даниэля повисла как плеть. Вампир молчал. Вместо него закричала я – и рванулась бы отрывать Мечиславу голову, если бы Надя не обхватила меня поперек тела. – Спокойно, Юлька, спокойно! Мечислав обернулся ко мне. Лицо его было так же прекрасно, спокойно и холодно. – Не волнуйтесь, кудряшка, вампиры быстро регенерируют. Очень быстро. К утру у него и следа от перелома не останется. – Вы просто монстр, – прошептала я. Мои обвинения были вампиру до известного места. Прекрасная маска не сдвинулась ни на сантиметр, Мечислав смотрел так же отстраненно. – Я не монстр. Но я не человек. И Даниэль тоже не человек, кудряшка. И Андре. И ваша подруга Анна-Катерина – теперь тоже. Не стоит судить нас по человеческим меркам. Даниэль стоял посреди комнаты на коленях, и Мечислав повернулся к нему. – Не забывай, что я – креатор и Князь Города, а ты всего лишь слуга, который еще не завоевал свою свободу, – и останешься жить. Я обещал тебе помощь и защиту, но я не потерплю интриг за своей спиной! То, что ты попробовал проделать с моим фамилиаром, достойно большего наказания. Я милую тебя ради нее, но это – первый и последний раз. Не играй со мной, Даниэль! Голос вампира стал низким и очень спокойным, почти человеческим. Но обмануть меня он не мог. В комнату потекла его Сила. Она, казалось, стекала с его кожи ледяным незримым вихрем, завивалась в спирали, давила, ломала… Бо́льшая часть ее досталась Даниэлю, но и меня зацепило самым краем. На миг показалось, что меня вывернет наизнанку. Внутри поднялся знакомый ледяной вихрь. Поднялся – и тут же угас, словно к нему прикоснулись чьи-то невидимые ледяные губы. И это исчезновение Силы пронзило все мое тело жестокой болью. Я выгнулась и застонала бы, но горло свело так, что вдохнуть было сложно. Надя наклонялась ко мне, но с тем же успехом она могла быть за тысячу миль отсюда. Потом Сила ушла вместе с болью – и я расслабилась. И тихо сползла на пол. Ноги не держали. Даниэлю же пришлось еще хуже. Сила, вызванная Мечиславом, трепала его и била. Вампир скорчился в позе эмбриона. Лица его я не видела, но это и к лучшему. Мечислава мне хватило с лихвой. Глаза вампира стали полностью зелеными, как два изумруда, и только вместо зрачка горел алый огонек. Лицо странно изменилось. Словно кости поменяли свое расположение. Черты его заострились и вытянулись. Клыки ясно показались из-под утончившихся губ. Теперь Мечислав совсем не походил на человека. И никто не назвал бы его совершенным красавцем. Но – странное дело – в этой личине меня тянуло к нему гораздо больше. Я почувствовала тепло внизу живота – и покрепче прижалась лбом к холодному дереву. Страшно было до истерики, но этот страх возбуждал. И вдруг мелькнула мысль, что и Даниэль, и Надя здесь вовсе не к месту. Вдвоем нам было бы гораздо лучше. Я подошла бы к вампиру, прижалась всем телом, запустила бы руки под толстый свитер… Высшие Силы! На моих глазах пытают человека, а я едва не завязываюсь в узел от желания?! Какая же я дрянь! – Что тут происходит?! – завопила Надя. Мечислав повернулся к ней. – Все уже хорошо, Надежда. Его Сила рванулась к нам через комнату – и замерла на полпути, укрощенная и успокоившаяся. Я всхлипнула. Хотелось пошевелиться, но тело отказалось слушаться. – Что вы делаете? – спросила Надя. – Наказываю своего слугу. Мечислав опять улыбался как ни в чем не бывало. – Я не о Даниэле! Что с Юлей?! Вампир сделал два шага к нам – и поднял меня на руки, словно куклу. Вгляделся в мое лицо. – Странно. Не двигайся, кудряшка. Смотри мне в глаза. Глаза у него были как два изумруда на золотой коже. Ни зрачка, ни белка – сплошное зеленое сияние. И я утонула в их свете. Не было сил на сопротивление. Не было сил ни на что. Это было что-то вроде галлюцинации. Или сон наяву? Я стояла в летнем саду. Все было пронизано ярко-зеленым светом. Не солнце, но сумерки. Почему-то на мне был длинный белый халат с кружевами. Жуткая тряпка! Никогда не надела бы ничего подобного. Слишком он был длинный, прозрачный и развевающийся. Казалось, что в нем спокойно поместятся еще три или четыре Юли. Но и этого было еще мало! На голове у меня тоже что-то было надето. Я протянула руку – и обнаружила у себя на волосах чепчик, который вышел из моды еще лет двести-триста назад. Чепчик тут же полетел в кусты. Я огляделась еще раз. Таблички с указанием места и времени действия нигде не было. Ну и что мне оставалось делать? Я задрала голову к небу. – Что происходит? Где я? – Ты спишь, кудряшка. Мечислав! А кого еще я могла ожидать здесь?! Такой же очаровательный, как и всегда. В черной рубашке из какой-то полупрозрачной ткани и черных брюках, заправленных в высокие, до колена, сапоги из черной мягкой кожи. Одежда облегала его тело, как перчатка. Особенно ниже пояса. И выглядел он в этом наряде сногсшибательно. Как золотая статуя. Вампирские проделки? Сейчас разберемся! – Это мой сон? Обычно у меня вкус получше. – Не совсем. Это НАШ сон, кудряшка. Я покрутила головой, но ничего лучше придумать не смогла. – А зачем нам понадобилось видеть этот сон? – Ты не помнишь, что с тобой случилось, пушистик? Сам бы попробовал такое забыть! А я отлично помню, как меня крутило и выворачивало, точь-в-точь как белье в стиральной машине. – Помню, но не понимаю. Что это было? – Когда я решил наказать Даниэля, он решил защититься от моего гнева. Твоей силой. Наши Печати и ваша воля едва не разорвали ваше тело на части. Впрочем… – Мечислав отвел глаза на несколько минут, а потом твердо поглядел мне в глаза. – Я не думаю, что он это нарочно. Даниэль просто не понимал, что делает. Именно поэтому он до сих пор жив. И защищался он также инстинктивно. Мне жаль, но это мои слова его спровоцировали. – Жаль ему, как же! – Да. Юля, я не такая мразь, какой ты меня считаешь. И не хочу никому причинять боль без крайней необходимости. Просто я слишком разозлился. Мне потребовалось несколько секунд на обдумывание. – Кажется, я понимаю. Я хотела одного, вы – другого, Даниэль – третьего. А досталось мне. Нет, ну какая прелесть! Удавиться и не жить! А что мы здесь делаем? – У тебя был шок от магии. Но ты не вампир и не можешь регенерировать так же быстро, как мы, кудряшка. Поэтому я решил погрузить тебя в транс и быстро вывести в реальный мир. Я смотрела на него с недоверием. – Я просто снюсь сама себе? Но это очень реально! Я чувствую, – я ущипнула себя за руку так, что даже тихонько взвыла, – боль. – Это мираж, кудряшка. А в реальности ты просто лежишь на диване у вашей подруги. И я рядом с вами. У тебя даже синяка не появится. – Поверю вам на слово. – Больше тебе ничего и не остается, кудряшка. – Это был такой же сон, как тогда, с речкой и поляной? – Да. – Интересно. То есть вы можете влиять на мои сны по собственному желанию? – Могу. Но не буду этого делать. – И с чего бы такая милость? – Ты мне этого потом не простишь. Что ты почувствуешь, если мы сейчас займемся любовью – здесь? Ответить было просто.