Что бы еще мог спросить Том? Но я не стану ничего скрывать от друга. — Переадресовал Андрэ. — Ну да… Там же ни имени, ни титула, письмо может относиться к кому угодно! — А что будем делать мы? — Заляжем в засаде заранее. Еще до фейерверка. — Я залягу. Тебя-то должны видеть, а кто обратит внимание на меня? — Нас будет мало. Нужен и кто-то еще… — Зачем? — Как независимый свидетель, Томми. — Свидетель — чего?! Я закатываю глаза. Иногда приятель едва соображает — но сегодня это было некстати. — Думаешь, меня приглашают, чтобы угостить бокалом вина? Том смотрит на меня минуты две, а потом качает головой… — Алекс… — Я не стану его убивать. А если он сам нарвется… я тут точно буду ни при чем. — Это же будет война с Теварром! — Не первая и не последняя. И что? — И ничего, — пожимает плечами Том. — Знаешь… мне ведь тоже Рудольфа любить не за что. Я знаю. Судьба детей казненного отца была бы незавидна. Нищета, голод, смерть… Моя мать спасла и Рика, и его семью, так что у них передо мной был долг жизни. Впрочем, я не стану требовать его с Тома. Если друг сочтет, что должен уйти, — я отпущу его. С сожалениями, со слезой, но отпущу. Дружба — это не ошейник или цепь, это единство. А его насильно не добьешься. * * * В качестве третьего и четвертого выбираются два дворянчика из свиты Андрэ. Том принимается болтать с ними после ужина, а потом по секрету сообщает, что говорят — тс-с-с-с-с! — герцогиня назначила кому-то свидание после фейерверка. Может быть, мы подкрадемся и посмотрим? Сказать принцу?! Или герцогу Ратаверу? Да что вы! Это ж сплетни слуг! А если все будет не так? Мы потом от позора не отмоемся! Когда Том хочет — он бывает неотразимо убедителен. Так что еще за час до фейерверка все трое пропадают с глаз долой. Я танцую со всеми подряд, включая и «свою» баронессу, смотрю на фейерверк — и тоже исчезаю с праздника. Ненадолго. Только вот… Лавиния не собирается никуда уходить. Увидев, что я исчез, она довольно ухмыляется — и продолжает танцевать. И только-то. Она не собирается идти на свидание? Или… Я уже начинаю догадываться, что там будет. Только вот предотвращать я это не стану. Ни разу, ни два раза. Пусть случится чему суждено. Я сижу на окне за тяжелой портьерой, лопаю вкусный виноград, прихваченный целым подносом у услужливого лакея, попиваю водичку — и смотрю на небо. Скоро, уже скоро… Из парка доносится дикий крик. Я настораживаюсь и выскальзываю из-за занавеси. И по закону подлости сразу же натыкаюсь на Лавинию, которая застыла неподалеку в фигуре танца. — Ты?! И столько в ее глазах изумления и ненависти. — Я. А что? А вот мои глаза абсолютно невинны. Я-то тут ни при чем. — Госпожа, а я должен был быть в другом месте? Лавиния ответила бы, обязательно ответила, но уже поздно. В зал с воплем вбегает один из придворных, которых увел Томми. — Убийство!!! Томми влетает вслед за ним. Я перевожу дух. Друг жив, остальное все поправимо. — Убили принца Андрэ!!! У Тома это получается с такой экспрессией, что я едва не зааплодировал. Герцог хватается за сердце. Лавиния падает в обморок. Я размышляю минуту — и тоже берусь за сердце. Двумя руками, для верности. — Как это могло случиться?! Томми принимает самый страдальческий вид. — Мне сегодня в комнату подбросили записку, из которой следовало, что госпожа Лавиния встречается сегодня ночью в беседке с любовником! Естественно, я обязан был сходить сам и посмотреть, дабы не опорочить честь и достоинство невинной девушки. Обморочная, но непорочная невинность от таких слов мигом приходит в себя: — Я ни с кем не встречалась! Я все время была в зале!!! — Да, молодой человек, — поддакивает герцог. Томми разводит руками: — Ваша светлость, так я и уверен, что это был навет! Конечно же ваша дочь не могла так поступить, кто-то хотел ее опорочить! Потому-то я и пришел заранее! И схоронился у беседки! — Так… и что было дальше? — Потом туда пришел человек во всем черном. Он закрывал лицо, но я не обеспокоился. — И почему же? Томми смотрит на герцога, как на болвана. — Ваша светлость, так ежели это был чей-то тайный возлюбленный… — Понятно. А почему вы не сказали мне? Том разводит руками. — А кто бы мне поверил? Я даже своему сюзерену не сказал, чтобы он не волновался. Записка подметная… Так только подлецы поступают. Крыть было нечем. — А потом? — Туда направился его высочество Андрэ. Мы его даже остановить не успели. Не ожидали. — И? — Человек в плаще чем-то ударил его. А потом затеял драку, когда Тайпс выскочил из кустов на помощь его высочеству. А мы бросились звать на помощь. — Вы бросили его высочество?