Ее дружба лишь для Зиночки. И милости, и все остальное… Не рассчитывайте, любезнейший, что вам перепадет хоть крошка! Роман это понял – и быстро сорвался. Характер-то за пазухой не спрячешь. Пил, бил, изменял – это еще не полный комплект. О полном Зиночка даже подруге не рассказывала. Даже на исповеди страшно было. И очень стыдно. Спасла ее авария на железной дороге. В ней Зиночка пострадала, и очень сильно. Получила много переломов, несколько ран, пролежала несколько часов без помощи… А муж погиб. Зиночка кое-как выздоровела, но кинулась подруге в ноги, убеждая ее не возвращать тору Валенскую ко двору. Зиночка хотела уйти в монастырь. Аделина скрипнула зубами, но приняла условие подруги. Она дала разрешение на постриг, но… когда младшая из дочерей, Зиночка, крестница Зинаиды, выйдет замуж. А за эти годы ведь многое может измениться… Увы, Зина осталась непреклонна. Она воспитывала императорских детей, она жила рядом с ними, она искренне любила Аделину и ее супруга, она жизнь готова была за них отдать… но умоляла отпустить ее в монастырь. И ушла бы. Она бы и сейчас оставалась с Аделиной, и смерть бы рядом с подругой приняла. Но – судьба решила по-своему. Авария. Переломы, раны… С тех пор несколько раз в год Зиночке попросту приходилось отправляться в лечебницу. Страдания становились невыносимыми, мышцы скручивало в жгуты, в комки пульсирующей боли, до слез, до крика… Вот и сейчас так получилось. В маленьком городке Зиночка жила в своем доме и каждое утро отправлялась в лечебницу, на процедуры… Конечно, она слышала про Петера. И готова была ринуться обратно, к подруге… но – куда?! Неизвестно. А много ли может одинокая женщина, калека… Зиночка могла рассчитывать лишь на одно. Если о ней вспомнят, если к ней придут… Пришли. И весть была воистину страшной. * * * Женщина средних лет, скорее пожилая. Волосы темные, с проседью, заплетены в косы, лицо… на что похоже ее лицо? На непропеченный блин, в который кто-то засунул две изюминки. Глаза темные, растерянные. А выражение лица… Действительно – каша! Размазня! Тяжелое тело опирается на стул. Стоять сама она может, но ей сложно. Простое темное платье больше подходит служанке. Закрытое, глухое… оно и к лучшему. Выпирающие телеса, словом – не красотка. Квашня квашней… Алоиз же ценил точеные формы. Единственное, что отличает ее от обычной дворовой девки или кухарки, – это кольцо и медальон. Медальон с бриллиантами, и Алоиз знал – там портреты императорской семьи. Всех ее членов. Кольцо же – личный подарок Аделины. С большим кабошоном. Бриллиант в таком виде не играет, но стоит безумных денег. Он редкого розового оттенка, его можно огранить… Дворцовые сплетни безжалостны. Кто-то пустил слух, что Аделина платила Зиночке за некие интимные услуги. А на самом деле… Даря кольцо, Аделина сказала, что Зиночка – как этот бриллиант. Не сразу понимаешь, какая драгоценность тебе досталась, но если разберешься, то ценить начинаешь вдесятеро. Зиночка тоже ценила подругу. И вот… – Вы… кто вы, жом? Алоиз чуть скривил губы. – Один из тех, кому небезразлична судьба императора, тора Валенская. Всего лишь один из неравнодушных… Зина подняла брови. – Это – не ответ. – А это – не вопрос. Жом Зарайский, Алоиз Зарайский, к вашим услугам, – представился Алоиз. Он ничем не рисковал. После завершения этого дела он в любом случае исчезнет. И не будет пользоваться этими именем и фамилией. А раз так – чего жалеть? – Я вас внимательно слушаю, – взяла себя в руки тора. – Вы принесли мне… страшное известие. Алоиз кивнул. – Я из Зараево. Вы знаете такой городок? – Я никогда не бывала там, но слышала. Да… – Императора с семьей отвезли туда. Поселили в домике вроде вашего. А потом пришли и расстреляли. Зина прижала руку к губам. По полным щекам катились слезы, падали на темное платье, оставляли некрасивые влажные пятна. – Они… они… – Я не знаю, – честно ответил Алоиз. – Ходят слухи, что кто-то выжил. – КТО?! – Кто-то из детей. Не император. Не императрица – их опознали. Но… если бы просто расстреляли, это другое. А так… никто и ничего точно не знает. В доме был пожар. После пожара обнаружилось, что тел там меньше, чем должно быть… даже когда тела обгорели, и сильно… одно дело – мужик, другое – девушка. Да и следы остаются. Оружие, пряжки, пуговицы, кокарды… огнем много чего попортило, но понять можно. Зина слушала. – У дома стояло несколько машин, осталась одна. Темные глаза искрились надеждой. – Мои девочки! Они могут быть живы? – Тора Зинаида, вы знаете их с детства. Подумайте – куда они могут пойти? Зачем? К кому? Женщина поджала губы. – Откуда я знаю, что вы не из этих… нелюдей?! Откуда у вас такие сведения, жом? Алоиз ругнулся. Правда, про себя. Откуда? От… из оттуда! Ты еще ломаться будешь, стерва?! Но… но вопрос действительно правомочен. И хорошо, что он подготовился. – Возьмите, тора. Читайте… Конечно, Алоиз ни слова не сказал про Слейда Дрейла – еще не хватало. Основной жертвой был выбран тор Изюмский. Благо, его печать и образец подписи можно было добыть без особого труда. Комитет Реставрации! Бабы обожают пафосные названия, вот и сработает! В письме тор Изюмский призывал всех сплотиться, собраться и избавить страну от язвы Освобождения. А также оказать содействие в поисках пропавшего наследника или наследницы. Печать Зинаида явно узнала. Это у Алоиза были проблемы, а аристократов с младенчества учат разбираться во всей этой геральдике. Несколько минут Зинаида молчала, думала… – Что именно вы хотите узнать? – Не так много, тора. Особые приметы наследниц. – Зачем? – Исключить появление самозванок… долго шила в мешке не утаишь. – Что еще? – Может быть, какие-то привычки, что-то, что может навести на след… – К примеру? Если вы узнаете, что Аннушка была без ума от красной рыбки, а Нини обожала шоколад, – это поможет?