Тем более вернулся и вирманин, которого она нанимала. И намекнул на мирные переговоры и обоюдную выгоду. – Понятно. – Его величество поднял руку. – Теперь дайте подумать. Лиля замолчала. Эдоард не столько злился, сколько размышлял. Да, вирманская вольница – вечная проблема. Но ведь есть и плюсы, они же есть! Если удастся поставить этих морских волков себе на службу, приучить их к Ативерне… Сложно? Он начнет, Рик продолжит. Зато Лорис будет держаться подальше от кораблей с сопровождением из вирман. Сейчас-то каждый пятый страдает. Графиня, конечно, виноватую изображает, но видно, что она тут прямо причастна. И как бы не с ее разрешения все это произошло. Но ругаться он не будет. Государству выгодно. И выгода может быть большой. – Графиня, вы, конечно, были неосторожны. – Тени улыбок на лицах сидящих в кабинете показывали, что в это не верят, но и спорить не станут. – Надеюсь, впредь это не повторится. Лиля поспешно заверила, что конечно же нет же и вообще никогда. Получила монаршее соизволение удалиться и удрала домой. Алисия осталась у Эдоарда в кабинете. – Вы знали о ее затее, графиня? – Нет, ваше величество. – Хотите сказать, она самостоятельно… Не много ли достоинств у одной женщины? То она тихо сидела в своем углу, то изобретает кучу новинок, становится ученицей известного лекаря, а теперь еще и влияет на государственную политику? Алисия покачала головой: – Ваше величество, вспомните, кто ее отец. А дед? Эдоард неопределенно хмыкнул. Ладно. Август – тут все понятно. Талант у мужчины невероятный. Корабел он от Альдоная. Поэтому и дочь может быть талантлива, но в своем. В этом греха нет. А вот другое, государственный ум? Такое ведь не приобретешь… А она способна рисковать, брать на себя ответственность. Откуда?! Август в таких талантах не замечен. А вот его отец… Не просто так досталось баронство деду Лилиан. Был он тогда безродным мальчишкой. Чудом, иначе и не подберешь слова, стал королевским представителем, одним из первых, разоблачил несколько опаснейших заговоров… В каком-то смысле Эдоард благодаря ему спокойно сидел на престоле. Многое пришлось прополоть его отцу… – Отцовская и дедовская кровь? Может быть. – Ваше величество, она не шильда. Не одержимая. С альдоном беседовала, в храм ходит, пастор все время при ней. – Это понятно. Я и сам это вижу. А вот… – И рядом с ней никого нет. Я слежу. И служанки мои тоже. – И что? Никого? – Она со всеми одинаково ровна. А верность мужу блюдет строго. Разве что в последнее время Фалион-младший зачастил, но я от того вреда не вижу. – Вот как? – Там не любовь. Там дружба. Да и женат он. – И кому это мешало? Алисия резко сверкнула глазами. – Ваше величество, из мужчин никто за Лилиан Иртон не стоит. А если вы о супружеской измене, так ее не будет. Лиля себя понимает и честь блюдет. – Вы уверены? Алисия встретила взгляд монарха, не дрогнув. – Я бы на ее месте могла не удержаться. А если уж откровенно… За все художества мой сынок, – чуть заметная ирония царапнула слух монарха, но это же не при посторонних, – заслужил не только копыта, но и рога. Только Лиля этого не допустит. Она Миранду любит без памяти, как родную. И я сильно подозреваю, что мириться она будет ради девочки, и только ради нее. – Если Джес сам все не испортит. – А вот тут уж нам надо бы постараться. – Ладно. Сначала вирмане. Дома Лиля едва успела обрадовать Эрика. Мол, король не против, так что быть союзному договору, а Вирме – жить сытнее и богаче. Скорее всего. Эрик обрадовался и поинтересовался своим заданием. Приехал? Приехал, с вирманами поговорил, все исполнил с блеском. Теперь надо новую работу искать… Лиля только глазами хлопнула на эту разновидность двоих из ларца, но куда было деваться? Наняла на службу? Было. До весны? Ну так… а разве вам еще люди не нужны? А то мы бы не отказались. И тут Лиле кстати попался на глаза Ганц Тримейн, с нехорошим лицом входящий в гостиную. Да еще толстая папка в руках… точно, дела принес… Ох, бедные правители, как они-то доносы каждый день читают? Хотя… Лиля перевела проказливый взгляд на Эрика, опять на Ганца… – Лэйр Ганц, вы не уделите мне минутку внимания? Ганц, заметив проказливые искорки, смутился, но подошел. И был обрадован. Так и этак, а вот вам вирманин, у него есть дружина. Вам нужны надежные и серьезные люди для силовых акций? Для разведки у вас мелкота бегает. И знает много. А вот чтобы кого уму-разуму поучить, будут вирмане. Эрик сдвинул брови, но протестовать не стал. Не гонят? Наоборот, приблизили, обласкали, жалованье хорошее положили. А защищать госпожу он так и так будет. Только не телохранителем, ну так оно и удобнее. Ганц оглядел вирманина, вспомнил, как они уже работали вместе, и кивнул. – Согласен, госпожа. Подойдет. Но еще у меня есть разговор. – Серьезный? – Да. И хорошо бы мастера Хельке позвать. Лиля вздохнула. И кивнула служанке, мол, зови. – Пройдемте в кабинет? Спустя полчаса Лиля была… рассержена. Один из эввиров, которому на реализацию отдали привезенный товар, некто Вариль Шальими, крысятничал. Или воровал. Заначил, гад, чуть ли не половину прибыли. Что и было неоспоримо доказано документами в папке. Вообще, Лиля этого ждала. Но не так же быстро! Да и первых купцов Хельке сам отбирал, за что и был призван к ответу. Уселся в кресло, перебрал бумаги и посмотрел хитрым взглядом. – Ворует, гад? – А вы знали? – вкрадчиво уточнил Ганц. – Догадывался. – И почему вы его выбрали? Хельке вдруг стал серьезным. – Ваше сиятельство, я ведь эввир. – Да, я в курсе. – Лиля говорила тихо, себе под нос. Но Ганц все равно усмехнулся. – Вот. А вы меня приняли, обласкали, я только у вас на службе понял, что такое покой и уют. Деньгами балуете, про идеи я уж вообще молчу – за такое любой ювелир голову бы заложил. Лория вон за детей спокойна. Вы ж их учите, как благородных. Старшего к хорошему делу пристроили. Мне вас обманывать невыгодно, у меня вся семья с вами повязана. – И? – А обманывать будут. Этот Вариль вообще мразь та еще, его никто не любит. Своих – и то подставить умудряется. За руку не ловлен, да все знают. И дела с ним стараются не иметь. – А меня… – Рано или поздно вас бы попытались обворовать. Вы бы проучили вора, на вас бы обиделись. Ну и пошло бы. Лиля кивнула. Все так. Спускать нельзя. Даже один раз. Но эввиры друг за друга горой стоят. Одного обидишь – все обидятся. Будь он хоть рогатый и о трех хвостах. – Ага… Вы его выбрали для наглядного урока? Хельке блеснул хитрыми глазами. – А то, госпожа. Из наших никто не обидится, если вы его – того… – А заодно и запомнят, что с графиней крутить нельзя, – медленно проговорил Ганц. Хельке ответил ему наивной улыбкой ребенка. – Ну ты и… – На том стоим. – Ювелир обижаться и не подумал. Дело-то житейское. Это кто другой бы шум поднял, не разобравшись, а графиня – нет. Она умная. И работать с ней приятно. А идеи какие? Одна фероньерка чего стоит? Работы на полчаса, а продать можно… Лиля посмотрела на Ганца: – Лэйр Ганц, вот и дело для вас. Эрик как раз вовремя, поможет, если что.