– Раскололся мужик, как сухое полено. Ему и так плохо было, а когда мы еще добавили, потек свечкой… – И? – Воровали они. Эдор воровал, а этот его прикрывал перед графом. Доходы делили пополам. – Ага. А здесь сообщники были? – Ширви говорит, кто-то из старост. Но кто – не знает. – Точно не знает? – С точильным камнем спрашивали, госпожа графиня. Лиля злобно ухмыльнулась. Хорошая вещь – «Молот Ведьм», там такого нахватаешься… – Ага. – Сами его допросить изволите? – Вот еще… Бросьте под замок, потом, если что вспомню, – допрошу. А пока пусть пишет признание. Также в присутствии пастора и Тариса Брока. – А потом? – А потом подождем королевского представителя. И сдадим ему мерзавца с рук на руки. – Как прикажете, ваше сиятельство. – И, конечно, расспросите его, где деньги. Лиля подозревала, что в столице. Но вдруг есть надежда хоть что-то выцарапать? Если деньги куда-то вложены, в корабли, ценные бумаги, дела… Отписать отцу – пусть поработает на благо дочки? – Расспросим, ваше сиятельство. Лиля кивнула. – Может быть, я и сама поприсутствую, но не сейчас. Мне бы еще пару дней полежать. Лиля и правда чувствовала себя не слишком хорошо. Утешало одно – аппетита не было, есть хороший шанс похудеть еще. Эх, тяжко жить на белом свете… На следующее утро уехал Тарис Брок. Распрощался с графиней, обцеловал ручки, пообещал передать письма и был таков. Лейс отрядил шестерых солдат ему в сопровождение, а Лиля слезно попросила передать отцу, что она будет молиться за его здоровье. И еще попросила прислать сюда кого-нибудь из Альтвера. Пусть разберутся с убийцами и ворами, а то ж в замке жить страшно! Тарис обещал и это. А заодно передать письмо Торию Авермалю. Внутрь Лиля вложила записочку и для Хельке. Но одно дело – барону, а другое – ювелиру-эввиру. Ни к чему Тарису лишняя информация. Да и слишком уж он ее взглядами раздевает. Нехорошо. Лиля понимала – в этом мире она должна быть вне подозрений. Как жена Цезаря. Пусть даже Цезарь весь Рим отымел. Ничего, дорогой супруг, дайте мне только на ноги встать и развернуться по-настоящему. А потом мы с вами еще рогами посчитаемся… Глава 3 Взгляды со стороны не всегда равны – Хельке, тебе придется уехать из города. – Мне?! Хельке с изумлением воззрился на говорившего: – Почему вдруг? Что случилось? – Тебе имя такое – Авермаль – знакомо? Говоривший имел хмурый вид. И неудивительно. Обсуждать свои дела молодчики умудрились в «Свинье и собаке». А ее владелец очень не любил этих парней. Виду он не показывал, но терпеть их не мог еще с того мига, как они начали приставать к Ингрид, едва не подведя Лейфа под стрелы. Все-таки свой, вирманин, кому ж такое понравится? Владельцу трактира точно не нравилось. Да и недавний поджог… Эввиры хозяину тоже не слишком были дороги, но ведь эти три идиота… Еще из-за их дури полгорода выгорит. Даже если их потом повесят, толку не будет. И беспорядки начнутся, торговле убыток. А кого при беспорядках громят в первую очередь? Эввиров и трактиры. Эввиров – потому что эввиры. Всегда крайние. Трактиры – потому, что там вино есть. Нет, это не дело. Пусть Альтвер живет спокойно. Хельке помрачнел, когда мужчина пересказал ему услышанное. И сдвинул брови: – М-да. Так и правда подпалят… Ты сам слышал? Слышал мужчина сам. Еще бы! Они б громче орали по пьяни. – Градоправителю сказать? – Хельке, тебя это не спасет. Я их не люблю, вот и пришел предупредить. Так что смотри. Не подпалят – так железом ткнут, сам понимаешь. Хельке встал и отвесил поклон, как принято у эввиров. Руки скрещены на груди, глаза подняты на собеседника. – Благодарю тебя. Я запомню твое благодеяние. – Думай… Мужчина хлопнул ювелира по плечу и ушел. А Хельке серьезно задумался. Он даже и не усомнился. Слишком уж это в духе молодчиков – нагадить ему. Тем более, есть причины его не любить. Главная – он эввир. И еще он богат. У него есть чем поживиться. Защитит ли его бургомистр? Да, когда речь идет о выгоде – сынка он не пожалеет. Но что это даст? По-простому – ни хрена не даст. Можно отлупить Дария. И? Можно даже приставить к Хельке стражника. И к его родным. Его семье. К его овдовевшей сестре и ее детям, которые стали для Хельке родными. Ой, вряд ли… Если эти трое подонков серьезно настроены его изжить, они своего добьются. И выход только один. Поговорить с Авермалем и уехать самому. Но куда? Где будут рады эввиру? Где не захотят содрать с него три шкуры или обратить в истинную веру? Где его защитят? Есть ли вообще на земле такое место? Как все запущено! Лилиан Иртон так и сказала бы. И повертела бы в руках толстую косу. Она всегда ее теребила, если была чем-то недовольна. Лилиан Иртон… Губы Хельке расплылись в улыбке. Кажется, он знал, куда ему ехать. Согласится ли графиня? Почему нет? Ей все равно, где он будет работать. Даже наоборот – он постарается, чтобы ей было выгодно. Только вот как бы добраться в Иртон целым и невредимым? Осень наступает, дожди скоро ливанут, по дорогам не проедешь. А ведь он не один. Сестра, ее дети, инструменты, материалы для работы, а они у ювелира дороги. Хельке ненадолго задумался. А потом довольно кивнул головой. Вот чей сынок, того и проблемы. Пусть градоправитель думает, как все совместить. И сына, и выгоду, и порядок в городе. Эввирские погромы случались. Хотя и не часто. Но король это не приветствовал. Эввиры – это деньги. А золото нужно всегда. А ведь его можно и не найти. Так что Эдоард Восьмой крепко гневался на градоправителей за такие мелкие радости жизни. Если Хельке уедет в Иртон, какие плюсы? Графиня – умный человек. Но что скажет граф? Там все неопределенно. С Лилиан Иртон Хельке и уживется, и сработается. Можно бы и к кому-то из родственников в другой город, но те же проблемы и там начнутся – эввирам везде тяжело.