Лим улыбнулся герцогу. – Обязательно победим, дядя. Верю! Он не расскажет. Он просто попросит. Даже если потребуется… * * * Двор. Королевский двор Алетара. Который славен своей архитектурой на все окрестные королевства и герцогства. Который никогда не бывал в руках врага. Который… Перечислять его красоты и редкости можно долго. И оранжерею, и коллекцию оружия, и библиотеку, в которой мечтает побывать всякий книжник, и… Когда-то я мечтала сюда приехать, только виделось мне это иначе. Я, в роскошном платье, бледно-зеленом, расшитом хризолитами, или синем, с сапфирами, под руку с мужем (разумеется, красавцем-принцем или хотя бы герцогом) иду по главной лестнице. Лакеи расчищают мне путь, впереди все склоняются предо мной, а король принимает нас со всем радушием. Каких только глупостей не намечтают себе соплюшки! Не важно, совершенно не важно… Сейчас передо мной никто не расчищал дорогу. Я шла под руку с Харни Растумом, которого провожали откровенно насмешливыми взглядами, как и меня саму, и придворные не кланялись, и платье было куда как проще… И пусть! Я все равно чувствовала себя королевой. Потому что в мечтах меня приглашали просто потому что. По титулу, по древности рода… Одним словом, по заслугам моих предков. А я ничего собой не представляла. А здесь и сейчас меня приглашали, потому что я – это я. Лекарка, которая сделала больше, чем эти павлины. Так-то! Вот и тронный зал для малых приемов. Для больших – другой, в десять раз просторнее, с колоннами. А этот – почти домашний. И придворных немного, человек сорок. Харни склонился в поклоне. Я присела в глубоком придворном реверансе. Король не встал нам навстречу, это высокая честь, но ответил милостивым кивком на восторженную речь Растума и повел запястьем, дозволяя распрямиться. – Встаньте. Я позвал вас, чтобы выразить свою благодарность… – Служить вам – долг каждого человека в Алетаре, ваше величество… – Но не все это делают так талантливо, – усмехнулся король. – А вы что скажете, госпожа Ветана? – Долг лекаря – помогать всем, кто в этом нуждается. Мы всего лишь исполняли свою работу, ваше величество. – Ну а я всего лишь хочу вас за это наградить. Анри! Появившийся из-за трона чиновник протянул мне небольшую шкатулку. – Госпожа Ветана… Я вновь присела в реверансе, дожидаясь позволения встать и открыть подарок. – С этого дня вы – полноправная гражданка Алетара. Думаю, это порадует вас больше, чем золото и бриллианты. – Это драгоценный подарок, ваше величество, – прошептала я. – Буду хранить вашу грамоту и внукам завещаю… Слезы текли по щекам. Почему я плачу, все ведь хорошо, правда? Его величество сделал еще один жест. На этот раз шкатулка досталась Харни Растуму. – Ваше величество… – Ваша закладная на дом. Харни рассыпался в благодарностях. А я открыла шкатулку. Бумага, всего лишь бумага. Моя свобода, моя безопасность, мой пропуск в другую жизнь. Как гражданка Алетара, я являюсь совершеннолетней. Никто не может заставить меня выйти замуж или к чему-то принудить. Я получаю все обязанности, но прав у меня во стократ больше. Даже родители, если они меня найдут, не будут властны надо мной. Никто. Достаточно обратиться к любому стражнику и попросить о защите. Свободна! СВОБОДНА!!! Я быстро вытерла слезы, помня, что у меня сейчас некрасиво опухнет лицо, и огляделась вокруг. И едва не задохнулась от ужаса. С пакостной улыбочкой, ясно показывающей, что он меня узнал, на меня смотрел барон Артау. Глава 12 Не знаю, что бы я сказала или сделала, но спас Харни Растум. Принялся кланяться, благодарить, потянул меня из зала, и я как кукла пошла вслед за ним. Барон меня видел. И подозреваю, что узнал. Что же делать, что делать? Еще часом раньше я решила бы бежать и только бежать. Сейчас же… А с чего это я побегу из Алетара? Здесь и сейчас я под защитой короны, даже если барон вытащит эту историю на свет. А ведь я тоже кое-что могу? Да, я сбежала от ненавистного брака, зато девчонок не калечила и не насиловала. А барон – очень даже. Между прочим, можно всегда проверить… Я не помнила, как зовут беременную от насильника девушку, но если там проросло семя барона – такого в Алетаре и герцогам не спустят. Закон прост. Отсечь, прижечь и бросить на площади. Выживет – хорошо, сдохнет – того лучше. Были случаи, когда и родня девушек мерзавцев на клочья раздирала – стражники смотрели в другую сторону. Грязно, кроваво, а все же в чем-то верно. Потому и насильники тут редкость. Кому охота лишаться самого ценного, если можно по согласию? Конечно, я назвала крайний случай, были наказания и попроще, мало ли что, кто и как, но барону за изнасилования и убийства грозило именно это. И чужое подданство не поможет, только усугубит. А нечего тут гадить, к себе иди, скотина! Так что… Никуда я не побегу! А вот со знакомым стражником договорюсь, пусть приглядит. Найду, чем отплатить за добро. – Мы едем в лечебницу? – Разумеется, Вета. Ты думала такое событие не отпраздновать? Я вообще ни о чем таком не думала, но Харни прав. Служители, служительницы, лекари – все попросту обидятся. Уж точно не поймут, если я «зажму» праздник. – Да, что-то я… Улыбка Харни была исполнена ехидства. Ну как же, я не подумала, а вот он, такой умный, все предусмотрел… – Я уже распорядился, стол накроют. Едем! Только вот никуда я не попала. И отмечать пришлось без меня, потому что, стоило нам выйти из кареты, ко мне бросилась маленькая фигурка. – Госпожа!!! * * * Мальчишку я подхватила на руки автоматически. А уж потом вгляделась и узнала. – Темного крабом! Алемико! Лим! Да, это был Алемико Моринар, и в каком виде! Весь грязный, растрепанный, исцарапанный, словно он сюда через колючие кусты ползком пробирался. На щеках – грязные полоски от слез и пыли… – Ты как здесь?.. – Госпожа Ветана! Помогите, пожалуйста!!! Я посмотрела на ошалевшего Харни Растума. Вздохнула… – Лим, что случилось? Алемико посмотрел тоже. Очень выразительно. Пришлось перехватить его поудобнее, все же не котенок, и отойти на пару шагов в сторону. Харни демонстративно уставился в противоположный угол двора. Оставлять меня он не собирался. Подчиненные подождут, а тут Моринар! Пусть маленький, так вырастет же! И может быть, отблагодарит за участие! Мальчик смотрел на меня громадными зелеными глазами, а по щечкам катились слезы. Катились, капали на воротник… – Папа умирает. – Как? – Не знаю. У него уже все были. Маг приходит, чистит ему кровь, помогает, а папе все равно плохо. И мама плачет. И дядя был… Папа у него слово взя-а-а-а-ал… – тут слова мальчика превратились в откровенный рев. – Он сказал, что если умрет, пусть дядя о нас позаботится. И тот согласи-и-ился-я-я-а… Теперь Алемико рыдал вовсе уж в голос, размазывая по щекам грязь и слезы. Я машинально прижала малыша к себе, погладила по растрепанным волосам. – А от меня ты чего хочешь? – Тетя Вета, помогите нам! Пожалуйста! Я скрипнула зубами. Помочь, ага! Моринарам! Особенно канцлеру. А все будет так легко и просто! Меня впустят в его особняк, позволят подойти к канцлеру, и после чудесного – чего уж там – исцеления даже не поинтересуются, что и как? Одно дело – минимальные магические способности, которые у меня подозревают. Тут ими и повитухи обладают. Могут беременность почувствовать на раннем сроке или определить, что плод неправильно повернут… Иногда сами не понимают – как, но чувствуют! Это случается. Сил у таких людей больше ни на что не хватает, но они встречаются. Среди лекарей, повитух, ювелиров, стражников, моряков – там, где нужна иногда интуиция на грани разума и полное к ней доверие. А то, что у меня… Это все равно что нарисовать на себе мишень. И плакат повесить. Маг жизни. Ловите кто хотите… Алемико завозился у шеи, привлекая к себе внимание, размазывая по мне слезинки…