– Не думаю, что у них получилось бы. Сломать девочку можно, но прогибаться под Храм она не станет. Как она сейчас? – Лежит, бредит, – отозвался Рамон. – Горячка? – Ренар смотрел, сказал, что тут он не поможет. И… похоже, что дара Ветана лишилась. Окончательно видно будет, когда она в себя придет, но признаки уже сейчас плохие. Король задумчиво кивнул: – Жалко… Но Корона девочке обязана. И мы ее не бросим. На этот раз промолчали и Алонсо и Рамон. Бросать девушку на произвол судьбы не собирались ни тот, ни другой, хотя и по разным причинам. – А теперь поговорим о другом. Власти Храма в Раденоре надо положить конец. И будет это примерно так… * * * – Пить… Голос был мой, но какой! Комары пищат громче. Чья-то теплая рука приподняла мою голову, к губам прижалось холодное стекло, и я сделала глоток. Второй, третий… вода – это счастье. Это жизнь. А там и глаза удалось открыть. Комнату эту я не помнила. Роскошный балдахин над кроватью – тоже. И саму кровать, и стены, обитые синим шелком, и громадное окно с видом на море… А вот женщину, которая сидела рядом, я знала. – Линетт? Герцогиня Моринар, собственной персоной, смотрела на меня, как на выходца из могилы. – Вета… живая! – Да… – Говорить было еще трудновато. – Что со мной? – Все в порядке. Теперь все будет хорошо. Я кивнула и прикрыла глаза. Хорошо? Надеюсь, что так и будет. Я жива, а это неплохо. С этой мыслью я и провалилась в глубокий сон. * * * Приближенный Фолкс дрожал как осиновый лист. Или как заячий хвост – тоже возможно. Вызов к королю ничего хорошего не сулил. Хоть и невиновен он, а все ж… Подставил его Мартин, паскуда, чтоб ему на том свете угольков во все места напихали! В королевский кабинет приближенный входил на подгибающихся ногах, но его величество был вполне благодушен. – Проходите, приближенный, садитесь. Фолкс повиновался. – Вы не возражаете, если я перейду сразу к делу? – светски осведомился его величество. Возражать королю в Алетаре сейчас дураков не было, поэтому Фолкс кивнул: – Да, ваше величество. – Вы знаете, что Храм пытался меня устранить? – Да, ваше величество. – А вы, Фолкс, хотите стать доверенным? Его величество, прищурившись, наблюдал за приближенным, и – да! Блеснуло нечто в маленьких глазках. Блеснуло, выплыло на свет. Клюет. А кому и подсекать людские души, как не демону? – Мне, ваше величество, доверенным не стать никогда. Сами понимаете… Алетар – это ссылка. Хоть и почетная, но все знают, что Храм в Алетаре ниже грязи. Эрик кивнул: – Я думаю, настало время исправить эту несправедливость. Фолкс, вы не хотите стать во главе церкви Раденора? Фолкс открыл рот. Закрыл. Подумал. Пришел в ужас и решился высказаться. – Ваше величество… раскол? – Именно, – улыбнулся довольный король. – Ваше величество! – чуть ли не в голос возопил бедолага. – Да вы ж… – Храм уже начал против меня военные действия. И спускать я этого не стану. – Они ж… они вас… – Фолкс, рассмотрите другой вариант. Совершенно случайно скончается от болезни нынешний доверенный. А заодно и десяток приближенных. Что начнется в Храме? Тут Фолксу и раздумывать не надо было. – Сцепятся они. В такое кубло… – Во-от… А в это время вы, в Раденоре, объявляете, что это Светлый покарал слуг своих за прегрешения. – Какие, ваше величество? – Ознакомьтесь… Король бросил на стол несколько листков бумаги. Фолкс послушно взял, принялся читать – и обомлел малым не с первого листка. Да за такое… Палачи не зря ели свой хлеб – Мартин сдавал всех и вся, доверенные люди короля третий день трясли храмы, дома аристократов, даже иногда портовые ночлежки. И все найденное шло на стол канцлеру, а от него – королю. И было интересного – много. Списки заговорщиков, вся их финансовая документация, из которой недвусмысленно следовало, что свержение короля проплатил Храм, переписка, из которой следовало примерно то же самое… Одним словом, единственное, в чем Храм был не виноват, – это в скотоложестве. А остальное в списках было, вплоть до детоубийства. Не своими руками, понятно, но убил ты малыша сам или он умер от вызванной твоей волей эпидемии – велика ли разница? Не на заразе грех, на человеке. Все было скрупулезно учтено, записано, и Фолкс даже не сомневался, что доказательства – есть. Такими вещами не шутят и не раскидываются. – Ва… ваше… ве… ве… ли… чество… – Выпей-ка лучше. – Эрик покачал головой, переходя чуть ли не на дружеский тон. – И подумай, доверенный Раденора, как это люди воспримут? По всему выходило, что без радости. Фолкс аж поежился. – Ваше величество, да ежели это… убивать ведь будут! Всех! От холопов до… – Именно. – Его величество кивнул. – А потому есть у тебя лишь одна дорога – со мной под руку. Будешь обличать своих бывших дружков, говорить, что подло это, что отродясь ты ничего такого не замышлял, что ушли они от заветов Светлого Святого, и лишь в Раденоре… Ты понял? Фолкс понял. – Убьют меня. – А ты не волнуйся. Не до тебя им станет. Сначала грызться примутся, а потом уж, как прогрызутся, может, и про тебя вспомнят. Да поздно будет. Мы тут уж укрепимся… – А… каноны? Установления? – Что у тебя – богословов под рукой мало? – удивился король. – Ладно, я тебе людей дам. У меня четыре человека на благо Раденора работают – хоть демона вызывай на главной площади, все оправдают и обоснуют. Тебе тоже сойдут. И речи напишут, и книги подправить помогут… Нравится тебе название – Храм Светлого Дня? Или Храм Светлого Завтра? Поглядим еще, что лучше, подумаем. Фолкс поежился: – Ваше величество, а если не справлюсь? – Другой найдется. Который справится, – подбодрил король. Ласково-ласково. И Фолксу это не понравилось. Что случится в таком случае с ним, приближенный и подумать боялся. – Не все ведь согласятся. Многие откажутся, не захотят пойти за мной…