Сам-то Петька, может, и выдержал бы – чай взрослый. А вот когда увидел, как сестренку колотят да вдосыт есть не дают… Ему одиннадцать было, малышке – четыре годика. Схватил он сестру да и дал деру. А что напоследок денег прихватил, подглядев, куда их дядька прячет… Так что же? Дядьке зато их дом с наделом достанется. Будем считать – покупка. Год проскитались брат с сестрой, Петька и милостыню просил, и подработать не гнушался, и воровал, пока его за руку не поймали. Так уж срослось. Мальчика тор определил на конюшню, девчонку – в подручные к вышивальщицам. Чтобы иголку в нитку вдевать, много ума не надо, клубки перематывать, вышивку распускать – пальчики маленькие, ловкие – справится. Жить при усадьбе, каморку им отвели одну на двоих, питаться тоже при усадьбе, ну и какое-никакое, а жалованье… С тех пор преданнее слуги у Изюмского не было. Скажи кто Петьке жизнь за тора отдать? Пошел бы да и отдал! А чего? То, что самого парня спасли, – это еще полдела, авось прокормился бы. Справился. А вот что Аксюшку… За хорошее будущее для сестрички Петя в лепешку был готов расшибиться. А уж побегать по городу да порасспрашивать мальчишек… Петя бы себе руку отгрызть дал, лишь бы вернуться с добычей, и удача была к нему благосклонна! Мальчишки… Такие мальчишки! Которым в любом возрасте интересно, о чем говорят взрослые! Которые водятся за всеми углами и во всех дырах, которые с радостью пересказывают друг другу все сплетни и слухи, нещадно их приукрашивая… – Тор, тут дело такое… как я что слышал, так освобожденцы и правда хотели анператора… того! – Петя сделал выразительный жест поперек горла. Николай Изюмский медленно кивнул. – Верю. Что-то пошло не так? – Анператор жил в домике, где-то часов шесть езды от города. – Император, Петя. Говори правильно. – Импета… им-пе-ра-тор, тор! – исправился Петя. Слово Изюмского для него было ценнее любых заветов Творца! – Молодец. Итак, жил Петер в домике… с семьей? – Да, и вроде как несколько слуг там с ним жили, то ли три, то ли четыре человека, из тех, кто уйти отказался. – Понятно. – Сначала главному освобожденцу телеграмма пришла. Он, говорят, аж зеленый стал, все какую-то тигру поминал… – Ага. – Потом приехали люди из столицы. И поехали к анпе… Импе-ратору. – А потом? – Потом опять телеграмма пришла, поехали другие уже к императору, а там – пожарище, кто туда приехал, так там и лежат… – Вот даже как? – Говорят, своих освобожденцы сколько-то отличили. У одного там зуб золотый был, у двоих оружие… поняли, что все там полегли. Кажись… – Освобожденцы? – Тут такое дело, тор. – Петя взъерошил хохолок еще раз. – Могет, оно и брехня, ан говорят… вроде как не всех нашли. – Не всех? – насторожился тор. – Говорят, должно было больше быть. Вроде как одного или двоих не нашли… – Одного или двоих? Освобожденцев? – То-то и оно, что никто не знает. Было там две машины – одна осталась. Оружие кто-то прибрал, даже если что и погорело, так хоть стволы бы остались, хоть какие детали, а оружия заметно меньше. – Хм… – Говорят еще, у императора при себе сокровища какие были… вот их не нашли! Вообще! Тор Изюмский задумался. Серьезно. Получалось – кто-то жив? Может, и сам император? Вот ведь вопрос… Петя молчал, давая тору время все осмыслить. – Больше ничего ты не слышал? – Могет, оно и брехня… – Но? – Когда этот… как его… который был тут, из столицы приехавший… – Ну? – Его люди на постое были у местных. И вроде как слушок шел… в Звенигороде есть какой-то колокол, вот вроде как он бил. А что, к чему… не знали. Только слухи ходили, что предзнаменование это плохое. – Пушка, говоришь? – Да… – И колокол? – Вроде как был, говорят… – А сколько раз – не говорили? Петька только что руками развел. Откуда ж ему такие тонкости знать? Было – и было, а дальше там что… – Вроде как этот звенигородский сюда потому и приехал. А уж что там подробно… – Не надо подробно, Петя. – Тор похлопал мальчика по плечу – и был вознагражден преданным взглядом голубых глаз. – Ты и так узнал больше, чем я рассчитывал. И мне ты очень важные вести принес. – Правда, тор? Петька просиял, аки радуга. – Правда. – Только прикажите, тор! А я расстараюсь! Николай Николаевич ухмыльнулся. – Приказываю. Иди поешь, отоспись – и я распоряжусь. Переберетесь с сестрой в другую комнату, в этой, небось, тесновато? – Благодарствую, тор. – И вот, сестре на ленточки. Понял? Петя кивнул. Сам бы он денег у тора не взял. А вот так, для сестренки… И десять рублей принял как положено, и поклонился, и удалился на целых два или три шага чинно и солидно. А потом опрометью помчался к дому. Радовать малышку. Николай и не сомневался. Хоть и кормят их тут от пуза, хоть и сладости им перепадают, но Петя наверняка что-то да привез малышке из города. Или петушка на палочке, или пряник… Ежели тор женится, да сын у него будет, вот Петю он к сыну и приставит. Этот парень всякого может поучить, как надо родню любить. Хороший парнишка. Правильный… А вот что с информацией делать… Петер, судя по всему, мертв. Предания про царь-пушку и царь-колокол Изюмский знал. И других версий не видел. Петер мертв. Наследник назван. Вот же ж… И что теперь делать? Хотя вопрос дурацкий. Что делать, что делать… Искать наследника и собирать ополчение! И никак иначе. Тор почесал в затылке, пользуясь тем, что его никто не видит. Значит, так… Послать людей к соседям. Объявить мобилизацию. И постепенно стягивать войска в поместье. А еще – информация. Как можно больше людей должны узнать и про смерть императора, и про наследника… кто же убил Петера?